Форум » Земли Руси-Гардарики » "Если кровь у кого горяча...", после полудня, Нета-дун » Ответить
"Если кровь у кого горяча...", после полудня, Нета-дун
Мстивой: 19 липня (июля) 862г
Ответов - 16
Мстивой: ...Мстивой легко сбежал по ступеням. Внизу слышались голоса, и воевода озадачился – с чего бы такое столпотворение? Разговор с Якко оставил тягостный осадок. С утра все шло не так, неправильно и непонятно. Сначала купец, потом датчане, потом... Потом дева, что рвется в кмети. И Славомир, которого угораздило на торгу вмешаться в свару. И вечер будет ничуть не лучше. Две дружины в одном лесу, два отряда заклятых врагов... Как бы не было резни. Любая случайность, любая мелочь может стать причиной для боя. Из боковой двери вылетел кто-то, врезался в грудь воеводы, и Мстивой сначала обхватил торопыгу руками, чтобы тот ненароком не упал, потом разглядел, что это была одна из причин его тяжких раздумий – дева Зима. С усмешкой Бренн разжал руки. - Случилось что?.. Как на пожар летишь.
Зима Желановна : Выбегая из дружинной горницы в сени, Зима опомниться не успела, как вдруг перед ее взором возникла из полутьмы обнаженная мужская грудь и широкие плечи. Прикладываясь со всего маху, девушка даже в тусклом свете смогла близко разглядеть жестокие шрамы, косо располосовавшие тело, и выведенные диковинные узоры на нем. Зима столкнулась с этой грудью, как чахлое рыбацкое суденышко с тяжелым боевым кораблем. На корабле, казалось, не повелся ни один мускул, зато девушка почувствовала, что теряет равновесие и верно растянулась бы на гладком полу, если бы не сильные руки подхватившие ее, не дав упасть. Зима подняла растерянный взгляд. Перед ней стоял сам вождь. Вот тут-то сердце так и упало в пятки, да там и осталось, бешено колотясь. Мысли разом скомкались в голове. Единственное, что она видела и осознавала, это ледяной взгляд воеводы, смотревший на нее сверху вниз едва не с насмешкой, точно на мелкое, путавшееся под ногами, непонятное существо. По началу девушка вообще забыла куда держала путь. Это ж надо было так оплошать, чтоб, как коровища, со всего маху, да в вождя… За день Зима обвыклась немного в дружине. Начала привыкать к шуткам воинов в свою сторону, с отроками успела познакомиться, выполняя поручения по хозяйству, и они ее принимали, хоть и немало подшучивая… В общем, жизнь налаживалась. Но стоило увидеть воеводу, и Зима тотчас оробела перед ним, словно не брал он ее в дружину вовсе, а ей только предстояло пройти все заново. И она чувствовала, что на сей раз вождь непременно откажет, и не было уже духа, как утром, противиться его воле и настаивать, и проситься вновь… Обретя дар речи, в страшном смятении Зима пролепетала: -Воевода…Я… Прости…Блуд захворал…Вот, дед Хаген велел принести… Девушка, словно оправдываясь, показала сверток с травой, что дала Яромира, чтобы сделать для Блуда отвар.
Мстивой: - Блуд заболел? – с лица воеводы мгновенно исчезла усмешка. По словам Славомира, новогородец только что стоял с ним плечом к плечу против толпы. И вот теперь... Такая внезапная болезнь... – Что с ним? Мстивой еще чувствовал тепло девичьего тела, что на мгновение обожгло руки, и сердился на себя за то, что так некстати всплыли в памяти воспоминания о доме и о погибшей жене. Бренн уже решил для себя, что эту деву он на корабль не возьмет. И то, с момента ее появления в кроме дня не прошло. Может, все-таки вернется домой? Но Славомир... Ох, Якко, неужто пришлась по сердцу? Да и Хаген, старый мудрый сакс, который никогда и ничего не делает зря, принял деву в отроковицы – что он увидел в тебе, Зима? Мстивой ни за что на свете не озвучил бы свои мысли, но ему стало как-то не по себе. Это не был страх, но смутное предчувствие, которое никак не хотело оформляться в слова.
Зима Желановна : - Нездоровится Блуду крепко. Нашла его ныне у ворот. Еле живой был, кашлем с кровью захлебывался. После жар начался, -Зима кивнула на дверь,- С ним дедушка Хаген и знахарка, что утром в дружину пришла… И еще один странный человек в черных одеждах. Жрец чужой… Конечно Зима не упомянула об их ссоре с Блудом и появлении Славомира. Тем более, как оказалось со слов наставника, Славомир был здесь не причем. Да и не хватало еще, что бы воевода лишний раз подумал, что девке в дружине не место…
Мстивой: Жрец – это было очень вовремя, учитывая разговор с Якко. Других «странных людей в черных одеждах» Мстивой что-то не припоминал, и сделал вывод, что это датчанин. Хаген сделает все возможное, но зайти к новогородцу и лично убедиться, что с ним все в порядке, было необходимо. Чуть позже, когда лекари закончат работу. В горнице и без того слишком много людей. - Занеси Хагену траву и выходи во двор, потолкуем. Бренн покинул избу. По небу плыли кудрявые облака, ветер дул с моря и был прохладным. Непохоже было, что к вечеру натянет дождь, но и слишком жарко тоже не будет... Мстивой дошел до площадки, где отроки пытались удержать на вытянутых руках дубовые учебные мечи и остановился там, поджидая Зиму.
Зима Желановна : «Потолкуем». Ноги точно приросли к полу. О чем собирался толковать с ней вождь? Судя по голосу, Зима решила, что ничего хорошего для нее этот разговор не сулил. Она и так, и эдак прикидывала в уме, но мысли сводились лишь к одному: «Передумал, прогонит…, а если не это, то, что тогда?...И угораздило же тебя, девка, столкнуться с ним…» Стараясь унять предательскую дрожь в коленях, Зима поспешила делать отвар для Блуда… На очаге, где готовили кмети, уже кипела вода. Девушка засыпала траву в горшочек, как велела Яромира, накрыла его плотно крышкой, обмотала тряпицей, что бы жар дольше не уходил, и понесла в горницу. Отдав отвар, Зима вышла во двор. Перед тем как открыть дверь, ведущую на крыльцо, она до боли в пальцах сжала висевшее на груди дедово Громовое колесо. «Ой, дедушка дорогой, помоги!...» Вобрав побольше воздуха, что бы успокоиться, Зима толкнула дверь…Подойдя к вождю, она поклонилась: -Звал, воевода?...
Мстивой: Девушка храбрилась, но Мстивой видел, что ей так же не по себе в его присутствии, как только что неловко было ему, когда она попала в его объятия. В самом деле, к чему ей мужской удел? Якко прав, такой бы замуж, а не в дружину. А впрочем, он ничего о ней не знает и не должен так скоро судить, самого-то как злят непрошеные советчики... -Звал, - кивнул Бренн. Не был бы он вождем, если бы вот так, в лоб, накинулся с вопросами. - Хочу посмотреть, что ты умеешь, а чему учить с малого придется. Возьми-ка деревяшку. Воевода точно знал, что с мечом девица едва ли будет ловка. Меч - оружие воинов, не охотников и не пахарей... Но когда руки заняты делом, слова подбираются легче, а Мстивой намеревался задать Зиме несколько вопросов.
Зима Желановна : Где-то в глубине души затеплилась надежда, что гнать ее он пока не спешил… Пока… Правду сказать, в отличие от топора и лука, меч Зима в руках никогда не держала, и тем более не знала, как с ним обращаться. Но насколько велико было незнание, настолько сильно было желание научиться. Днем, проходя мимо, она поглядывала на отроков, ратившихся на деревянных мечах, и с замиранием сердца думала, что ей вскоре это тоже предстоит, и верилось, и не верилось в это. А однажды Зима остановилась, засмотревшись на воинов, упражнявшихся боевым оружием. Завораживал красивый танец тел и звенящей стали, блеск солнца на серебряных клинках. В какой-то момент начинало казаться, что не воин управляет мечом, а клинок подчиняет себе и ведет руку, и человек является всего лишь продолжением грозного оружия. Зима подумала, что Тот, кого она всегда ждала, умел так же ловко владеть мечом, а может и лучше. Как ей хотелось увидеть его сильную руку, сжимавшую меч, руку способную защитить…. Девушка взяла, оставленную кем-то из отроков, учебную деревяшку. Обхватив рукоять, примерилась, взвешивая в ладони. Меч был дубовый, не слишком легок для девичьей руки. Боевой, верно, должен быть еще тяжелее. Клинок в опущенной руке касался земли. Откинув за спину косищу и смахнув со лба мешавшие пряди, она встала напротив воеводы, с волнением ждала, что же будет дальше… Краем глаз она заметила с каким интересом поглядывали в их сторону отроки. Зима готова была вынести все, даже насмешки над своим неумением и неуклюжестью, только бы не прогонял из дружины…
Мстивой: Мстивой поймал себя на том, что судит о Зиме по Велете, маленькой, тонкой, похожей на камышинку. А эту так просто с ног не собьешь, твердо стоит она на сырой земле-матушке, румянец во всю щеку, в глазах - блеск. Если бы его Спата перестала быть клинком и стала человеком, она, должно, была бы похожа на Зиму. Мстивой встал за спиной у Зимы, заставил ее вытянуть руку с мечом и, взявшись за рукоять поверх ее ладони, показал девушке, как нужно вращать меч. - В этом обороте четыре основных удара... От правого плеча к левому бедру, от левого - к правому. Сверху вниз и снизу вверх. Хорошо. Чтобы удар был сильнее, вкладывай силу тела, а не силу руки. Ему понравилось, как девушка держит деревянный меч - рукоять не лежит в вялой ладони и не стиснута в пальцах судорожно, до белых костяшек. Правильно держит, уверенно и без лишнего напряжения.
Зима Желановна : Зима ощущала шероховатую мозолистую ладонь вождя на своей руке, и ей передавались его уверенность и спокойствие. Воины, шедшие за ним в бой, видимо чуяли то же самое, поэтому вверяли ему свои жизни. - Разреши самой, воевода,- попросила Зима. Варяг отпустил ее руку. Зима пробовала повторить. Поначалу любая наука не легка. Приноровиться надо, привыкнуть. Пока научишься хоть мало, семь потов сойдет. Взмокла и стала деревенеть с непривычки спина, и неметь вытянутая рука, но девушка продолжала чертить мечом в воздухе незримые восьмерки, и скорее рука отсохнет и отвалится, нежели она сознается, что хоть сколько устала. Зима не знала, правильно ли у нее получается, но отроки помалкивали, видно при вожде не осмеливались насмехаться и злословить, или у нее на самом деле, что получалось….
Мстивой: Восьмерки рисовать – дело нехитрое, но необходимое. Поэтому воевода внимательно следил за девушкой, между делом задавая вопросы: - Так что тебя в крепость привело, сказывай... Мстивой очень ждал, что на площадке появится Хаген и расскажет, что такого приключилось с Блудом, но на скорое появление сакса рассчитывать не приходилось. А раз так, можно и поговорить, между делом поправляя Зиму: - Руки менять не забывай.
Зима Желановна : Девушка взяла меч в другую руку. Левой оказалось не так сподручней. Зима сосредоточенно смотрела за движением деревянного клинка в своей руке и думала, что ответить вождю. Врать Зима не была научена, хоть волосы на голове рви, да и скажешь неправду, все равно поймет, что солгала. Поэтому решившись, девушка негромко ответила : -Служить тебе хочу, воевода. Сам говорил, что взял бы, когда в деревню к нам приходил…,-немного помолчав, добавила,- Я из рода ушла совсем, была на то причина … А коли погонишь, то идти мне не куда более…
Мстивой: Мстивой не нашелся с ответом. - Смотри, что отроки делают, повторяй за ними, - мягко приказал он, развернулся и ушел в избу, не дождавшись Хагена. Там, в сенях, воевода прислонился пылающим лбом к бревенчатой стене, пытаясь отогнать кошмарные картины. Пепелище... И одинокая, плачущая девочка на нем. За спиной Бренна хлопнула дверь. Воевода не обернулся, он узнавал Хагена по шагам. - Что с Блудом? – хмуро спросил Мстивой, ощутив на плече дружескую руку.
Хаген : -Плох, - не стал скрывать очевидного Хаген, - но не безнадежен... Кабы раньше знали, что он хворый, было бы легче, он же таился, пока от ветра клониться не начал. Слепец вздохнул - он как никто иной знал, как тяжело осознавать собственную слабость, и как мучительно признаваться в ней тем, кто знал тебя полным сил и здоровья.
Мстивой: - Я зайду к нему, - все так же хмуро сказал Мстивой. - Ученица твоя во дворе с отроками... Бренн замолчал. Он хотел было рассказать саксу, что его тревожит, но вместо этого повернулся и вошел в двери, за которыми слышались негромкие голоса, переговаривающиеся на чужом наречии. Вошел, не глядя ни на кого. Бросил взгляд на мечущегося в бреду новогородца и сказал негромко: - Поставьте его на ноги. Этот воин мне нужен. И вышел вон, будто и не было его в горнице. Вернувшись на площадку, где Зима продолжала вертеть тяжелый меч, воевода поразился выдержке девицы. У другой бы давно руки начали отваливаться, а вот поди ж ты... - Закончишь здесь, пойдешь к Блуду. Поможешь там, будешь делать, что скажут, - приказал воевода, пытаясь не показать, как ему хочется сказать это мягко, да еще, может быть, положить руку девице на плечо. "Эх, глупая, куда ж тебя понесло..."
Зима Желановна : Зима злилась на себя. Опять язык сослужил ей недобрую службу. Мать, бывало, часто выговаривала, что рожаницы, когда посылали ее бестолковую на землю, верно не той стороной его пришили. Вот и теперь, по матерински поучительным тоном, внутренний голос вещевал: «Поглядите на нее, люди добрые. Служить ему вздумала. Да у него воинов справных целая дружина, и то не всех желающих берет. Только тебя - дуры ему как раз не доставало. Даже отвечать ничего не стал- ушел. Как еще не рассмеялся...». Зима с еще большим усердием принялась выполнять упражнения, словно сражалась, пытаясь победить навязчивые мысли. Для себя она решила, что постарается, как можно реже попадаться воеводе на глаза. «Вдруг, забудет, что у него девка в дружине, а там уж, как-нибудь само собой образуется…», -подумала и, тут же услышала мрачный голос вождя за спиной. Девушка опустила меч, обернулась, утирая со лба рукавом капли пота. Лицо воеводы было словно высечено из камня. У Зимы не было на уме разжалобить его, когда говорила, что из рода ушла и идти больше некуда, но видно от этих слов вождь вряд ли станет к ней добрее и милости ждать не придется. Ну, так не гонит, и на этом спасибо. Поэтому, чуть не с радостью, Зима ответила: - Слушаюсь, воевода.
полная версия страницы