Форум » Земли Руси-Гардарики » Встреча. Примерно два часа пополудни. Жилые улицы. » Ответить
Встреча. Примерно два часа пополудни. Жилые улицы.
Ксар: Ксар знакомится с Забавой и её дедом.
Ответов - 77, стр:
1 2 3 4 All
Ксар: Ксар ускорил шаг, уходя с площади, и аккуратно уложил склянку за пазухой. Надо бы раздобыть воды хоть кружку. А вот хотя бы в этой избе. Ксар приблизился к калитке и заметил во дворе девушку лет 15-16, кормящую кур. Ох, не напугать бы, а то визгу не оберёшься... Ксар неожиданно представил сам себя со стороны - здоровенный мужик, весь в дорожной пыли, обросший, как чудище лесное, да ещё и с болезненным блеском в покрасневших глазах. Права будет девчонка, если собак спустит... Но Ксар всё же решился. - Эй, красавэца! - окликнул он девушку. - А не дащь ли дядьке прохожиму водички испыт?
Забава: Забава удивленно вскинула голову - уж больно по-диковинному произносил слова незнакомец, никогда ей не доводилось слышать такого выговора. -Отчего нет, добрый человек. Погоди, сейчас вынесу. По совести сказать, такую разбойную рожу, как у этого доброго человека, еще поискать следовало, но Забаву напугать было трудно - дед только диву давался, когда внучка, и глазом не моргнув, откалывала какое-нибудь коленце.
Ксар: Ксар даже улыбнулся на всякий случай, но поспешил снова сделать нейтральное лицо. А то и улыбка у него скорее на оскал походит, да и зубы выдать могут... Хотя, откуда пищухе-то знать, как у "смолколюбов" зубы должны выглядеть?
Забава: Забава вскоре появилась с деревянной чашкой холодного молока, прямиком из погребка, и протянула ее страннику - лучше сказать, бродяге. -Пей, человече добрый.
Ксар: Ксар хорошо запомнил слова знахарки - её снадобье нельзя было мешать с молоком. Он понятия не имел, какими карами от собственного тела было чревато ослушание, потому на всякий случай решил не рисковать. Но как же обидеть хозяюшку? Потом решил своё зелье испить, тем более, что было ещё терпимо. Ксар принял чашку, поблагодарил девушку, нвольно отметив, что слишком сильно наклоняться к ней не пришлось, и пригубил молоко. Только сейчас он ощутил, что, оказывается, здорово хотел пить - тому и жара летняя способствовала. Шустрая струйка скользнула по его могучей шее, когда пришлось запрокинуть голову. и Ксар вытерся потом широкой пыльной лапой. Получилась тёмно-бурая грязь. - Спасыбо ещё раз, дэвица, - сказал Ксар, возвращая чашку и раздумывая, как долго ещё нельзя будет принимать отвар полынный после молока. Зато вот "смолка" никак на молоко не реагировала. - Послющай, - решил спросить он. - А нэ знаищь ли ты тут кого, кто в травах ведаит? А то старый раны разболэлиса, так я срэдство одно исчу...
Забава: -Старые раны? - Забава чуть нахмурила соболиные брови и посмотрела на собеседника так, будто прикидывала, не грохнется ли тот сию минуту к ее ногам в беспамятстве. С раннего детства дедушка частенько толковал ей о важности гостеприимства, весьма угодного богам, так что решение напрашивалось само собой. - Мой дед в этом знает толк, да и в травах разбирается. Заходи в дом, отдохни, умойся с дороги, а там, глядишь, и горю твоему поможем.
Ксар: - Ой, прафда? - неподдельно обрадовался Ксар и мигом воодушевился, засверкав белыми хищными зубами, но быстро взял себя в руки. - Благодарю, добрьая дэвица. Ну, ешели я нэ стэсну никого... Он отворил калитку и вошёл во двор.
Сказитель: Вихорко стоял в своей избе, поглядывал в дверной проем – внучка Забава разговорилась с чужаком, а в чужаках старый волхв знал толк. Особенно в таких – до того, как уйти в служение Богам, Вихорко был воином, и сам выпустил кишки не одному десятку таких вот добрых молодцев. Но сейчас вспоминать былое не было нужды. - Старые раны, говоришь... – пробурчал волхв себе под нос и показался на пороге. - Гость в дом, радость в дом... Заходи, посмотрим, какая там у тебя хворь приключилась. Зоркий глаз жреца отметил дрожащие пальцы незнакомца, и неестественность улыбки. Все уже было понятно, но Вихорко заинтересовался – в этих краях отродясь не бывало таких здоровяков, а это значило, что гость – чужак из дальних краев и может поведать немало интересного. Но упасите его Боги тянуть руки к Забаве...
Ксар: Ксар всячески пытался показать себя совершенно безобидным и в высшей степени мирным, так как цепкий взгляд старика он расценил верно - так обычно смотрели те, кто в воинском деле толк знают. Ксар не привык попусту ссориться с людьми, именно поэтому и дожил до своих преклонных (для наёмника) лет. Наёмничья братия его за это частенько обсмеивала, но последним всегда смеялся Ксар, когда узнавал о смерти того или иного забияки-приятеля. - Доброго дьня тоби, почтэнный, - сказал Ксар, переступив порог и склонив голову. Он сперва немного растерялся, начав приветствовать по-хазарски, опомнившись по дороге и кое-как закончив так, как принято у славян. Получилось что-то скованное и ломанное. - Вот, нэлёгкая, так её, разболэлись рубцы, а моё провэренное срэдство закончэлос почти. Я тут чужой, нэкого нэ знаю, и гдэ моё снадобьэ достать - тожи. Он довершил свою речь тяжким вздохом.
Забава: Забава сочувственно посмотрела на чужака - ничего, дедушка поможет. Вон у самого-то как на погоду все болит, ложки не удержать, а все ж находит, как боль утолить - утишить. -Я сейчас умыться подам, - промолвила она, будто дед уже дал согласие принимать незнакомца под своим кровом. -Погоди немного.
Сказитель: Вихорко укоризненно посмотрел на внучку. - Забавушка, тут умыванием не обойтись . Давай-ка я баньку затоплю. А ты покорми гостя, что ли – вон какой заморенный. «Заморенным» жрец назвал незнакомца нарочно. Чтобы девка не сильно засматривалась, да и на реакцию гостя посмотреть стоило. - А как звать-величать тебя? Волхв приосанился, поглаживая бороду и исподлобья посматривая на здоровяка. Эвон какой детинушка вымахал… И то верно – не пора ли кметей звать, чтоб и они полюбовались? Сочтя, что к воеводе идти не к спеху – гость пока беды не натворил, да вроде и не пытался – Вихорко властным жестом пригласил незнакомца в дом.
Ксар: Ксар не рассчитывал на такое радушие, и оно его ввергло в растерянность. Он даже слегка отступил и помотал головой: - Благодарствую, почтэнный, но я... да я просто мимо шёль, просто это... Зачэм прям так уж... Просто внучка твоя сказаль, чито ты в травах ведаищь, вот я и подумаль попросить... Я нэ за просто так! Я не бродяга какой, ти толко цэну скажьи. Ему было непривычно такое гостеприимсто. Тем более от совершенно незнакомых людей. Он во всём чуял подвох.
Забава: Забава гордо вскинула голову: -Ты, человече добрый, обидеть нас норовишь? Не надо нам твоих денег, и без того боги хлеб-соль посылают. Ты бы и впрямь в бане попарился, грязь смыл да кости погрел, авось и без травок полегчало бы. А если нет, так дедушка как раз и посмотрит на твои старые раны - они ведь все равно чистоту любят.
Ксар: Ксар поразмышлял немного. Конечно, бани он хорошей не помнил много лет, даже не помнил, сколько лет-то он не помнил бани. Так, где в ручье поскрестись, где тряпкой мокрой отереться, где удастся немного прополоскаться. Но вот чтоб банька... Эх, банька... Но не хотелось и долго рассиживаться. Ведь к вечеру ещё надо вернуться на берег, к скале, похожей на сидящую собаку. А то упустишь хорошую работу, когда ещё удастся найти нанимателя. Однако, до вечера было ещё очень далеко - солнце вовсю сияло на небе. - Чэм жи мнэ отблагодарит тебе, добрий старэц, и внучку твою са топроту ващу? - спросил Ксар негромко. он много-много лет не опускал глаза в пол от смущения. И вот пришлось. Странные, однако, люди тут живут. Ладно бы доброго путника так привечали. А уж он-то, он-то! Чудище лесное...
Сказитель: Волхв усмехнулся в бороду, махнул рукой да пошел к бане. Пока она протопится, Забава как раз успеет накормить незнакомца. - Ничего мне не надобно, все Боги посылают, - негромко сказал он, проходя мимо бестолкового детинушки, что уж и забыл, как людям верить. – И зло, и добро, и бедность, и достаток, и жизнь, и смерть – все от них… Садись на лавку, не жмись у порога. Забава, покорми гостя. Выйдя из избы, Вихорко глянул прямо на солнце, не зажмуривая глаз. Он привык. Он встречал его на рассвете, провожал на закате – так было много лет, много уже после той поры, как он оставил воинское ремесло. Легкий ветерок пробежался по волосам жреца, словно оглаживая их. Волхв усмехнулся и направился к поленнице. Разговоры-разговорами, ан и дело делать нужно.
Ксар: Ксар сел на лавку, сбросив на пол свою худую дорожную торбу. В ней брякнула лёгкая броня из толстой кожи, так, баловство одно, от хорошего удара не спасёт, но Ксар привык на всякий случай таскать с собой эту "броню". Затем он быстро стащил с головы свою тряпичную шапку, отороченную потрёпанным и облезлым енотовым хвостом. По плечам рассыпалась дюжина тонких кос - словно аспиды из корзинки. Всё-таки, так, с непокрытой головой находиться в дружелюбном доме приличнее. От всё ещё неприятного ощущения "неправильности" происходящего наёмник начал потихоньку нервничать. А куда ж побежал старик? Правда баньку топить или за стражей местной? Хотя, Ксар ему ничего худого пока не сделал, с чего бы стражников звать? Может, стоило предложить помощь в растопке баньки?
Забава: Забава по-своему истолковала замешательство чужака - нет, теперь уже гостя. Эх, болезный, ничего, банька дело поправит... Против воли она улыбнулась, забыв о вежестве, когда посмотрела на его диковинные косицы. Здесь к такому были непривычны, сразу видать стороннего, даже если бы не причудливый говор. -Как звать-то тебя, человече? Я - Забава, а дедушку моего Вихорком кличут.
Ксар: Ксар опомнился, что до сих пор не назвался. - Ксаром мене зовут, дэвица. Он улыбнулся - осторожно, не показывая зубов. - Можит мене эта... подсобит дэдушкэ твоему? Он привстал с лавки.
Забава: -Сиди, сиди, - замахала на него Забава, - нездоровится ведь тебе, сразу видно, да и негоже гостю по дому работать. Девушка засуетилась возле печи - вскоре перед Ксаром была поставлена миска холодной овсяной каши, еще одна большая кружка молока и ломоть черного хлеба. -Не обессудь, мяса мы не едим. Угощайся, чем боги послали.
Ксар: Ксар поблагодарил ещё раз и, прежде чем приняться за еду, спросил: - А ти развэ не бидушь? Ему всё ещё было неловко. И привычное недоверие колокольчиком звенело в голове. За всю его жизнь такое радушие как правило, оборачивалось потом чем-нибудь плохим. Но почему-то охотно верилось и этой девушке, и её шустрому и странноватому деду.
полная версия страницы