Форум » Киев » «Зелье змеиное отыскать не сумею я…» » Ответить
«Зелье змеиное отыскать не сумею я…»
Купава: Время и место действия: 14 вересня 865 года. Киев – город и окрестности. Участники: Купава, Рысич, Жар и все желающие Краткое описание: Люд киевский празднует Змейник Осенний, веселиться на свадьбе Велеса и Мораны. Требы богам уже принесены, и теперь впереди раздольное гуляние с пиром на весь град, хороводами да песнями. Каждый сам решает для себя, что он ждет от этого праздника – кто-то ищет лишь беззаботного веселья, а кому-то предстоит лицом к лицу встретиться со своею судьбой.
Ответов - 10
Купава: Купава поспешно стянула с головы яркую синюю ленту и, отбросив ее в сторону, достала из сундучка другую – на сей раз алую. Чуть пригладив растрепавшиеся волосы, девица принялась аккуратно устраивать новую ленту. Со всем усердием готовилась Велеславна к празднику, вот и «красу» в волосах уж в третий раз меняла. Хоть и была Купава нарядною еще с самого утра, когда со всеми горожанами отбывала положенные требы на капище Велесовом, а все ж, какая девка не захочет после обряда да перед общим гулянием еще и домой заскочить, чтобы пуще прежнего принарядится? Стройные красавицы киевские ступали легко да смотрели гордо, будто бы каждая из них прямо княжной была! И наряды носили богатые да яркие. А все ж Купава знала, что и без нарядов новых не хуже иных будет! Алою лентой девица, наконец, осталась довольна, да к тому же пора было поторопиться, чтобы поспеть к самому началу гуляний. Отчего вдруг Купава хоть ненадолго, но позабыла о своей тоске и увлеклась обычными девичьими хлопотами? Встретить кого желала али просто заскучала по былой славе первой красавицы? Велеславна пока даже самой себе боялась на этот вопрос честный ответ дать.
Рысич: Воевода молча сидел опричь праздничных костров и выставленного угощения, поближе к реке, прямо на дорогом, к празднику надетом плаще. Откинувшись спиной на стройный ствол берёзы, он рассеянно оглядывал берег, веселящийся люд. Несколько гудошников вовсю наигрывали весёлый мотив, и первые парни уже повлекли своих избранниц в радостный танец. Воевода с едва заметной улыбкой провожал взглядом взмётыващиеся подолы веселящихся девок, вполуха слушая звонкий смех. Зоркие карие глаза скользили, особо не задерживаясь, по кружащим в плясе фигурам. Ту единственную, которую внешне спокойный воин ждал с хорошо скрываем нетерпением, всё никак не удавалось разглядеть среди гуляющих. Впрочем, ждать предводитель белоярской дружины умел. А оставалось этого ожидания уже совсем недолго. Не могла ведь Велеславова дочка вовсе пропустить такое ввеселье.
Купава: Когда Купава, порядком задержавшись со сборами, явилась, наконец, на берег, горожане уж вовсю отплясывали на Велесовой свадьбе. А те, кому танцевать не пришлось, старались разместиться поближе к угощению да хмельному меду, щедро разливаемому в кубки по случаю праздника. Тут же шумно беседовали бабы да молодицы, как часто бывало, обсуждали мужей, кто хвалился своим благоверным, красочно описывая сладкое житье да показывая дорогие подарки, кто ругал непутевого, на чем свет стоит, а кто и помалкивал осторонь общей беседы – не обо всем вот так запросто товаркам расскажешь… Вот Велеславова дочка поспешно отступила чуть в сторону, чтоб не стоять на пути у лихо отплясывающей пары, вот кивнула знакомой девице, вот даже улыбнулась кому-то, а сама тем временем все по сторонам смотрела. Искала ли кого? Отчего бы Купаве не забыть обо всем да не пуститься в пляс со всеми разом? Но девица медлила, продолжая выглядывать в пестрой толпе одного единственного человека. В душу Купавы не прошенным закралось сомнение: А что если не пришел? Если уважил богов требами, а с горожанами веселиться не захотел? До того ли ему теперь… Недобрая то была мысль. Враз погрустнела девица. Стоило ли на веселье наряжаться, если он той красы не увидит?
Рысич: Ждать Купаве не пришлось. Цепкие карие глаза уже поймали желанную фигурку среди мелькающих вокруг киевлян, и взгляд воеводы больше от неё не отрывался. Воин шёл к ней, и, казалось, идёт он не по открытому лугу, а по прямой, как стрела, тропе. И на тропе это никого нет, никаких препятствий нет на пути к избранной девушке. И кружившие в пляске пары, да и просто гуляющие на празднике, сторонились, не всегда и понимая, почему вдруг захотелось им повернуть. Просто чувствовали, что тропа эта, пролёгшая словно коридором шириной в мужские плечи, уже занята. Подойдя к Купаве, воевода ни на миг не остановился. Повёл рукой, подхватывая, поднимая девичью руку, поддержал, как на крыло ставя. И повлёк любимую за собою в пляс, полетел ястребом. Словно серая пёстрая тень, гроза всех пернатых лесных жителей, скользил, огибая пляшущие пары, как неподвижные деревья в лесу. Широкие вышитые рукава плыли крыльями, увлекая девку в полёт и одновременно выплетая незримый заслон, укрывая от любых невзгод и напастей, суля опору и защиту.
Купава: Купава теперь будто бы земли и не касалась вовсе, а парила в воздухе, словно птица, легкая да вольная. Девица и не замечала нынче вокруг ничего, будто и не было тут, на поляне, шумного гуляния, на которое, почитай, весь город собрался, а были лишь они с Рысичем вдвоем у светлых богов перед очами. Хорошо и спокойно было с воеводой рядом, да вот только привыкать к тому не след. В былые времена, может, и были бы он парой всем на загляденье да на зависть, а теперь вот иначе все. Где ей, бесталанной, женой вождя быть! Засмеют люди, скажут, за красивые глаза взял, а больше и нет ничего… Воевода за белоярцев в ответе, ему бы какую боярышню киевскую за себя взять, а еще лучше ту, на которую князь укажет – себя возвысит и людей своих защитить сможет. Все это даже для Купавы яснее ясного было, да вот только разве запретишь сердцу надеяться…
Рысич: Мыслей воевода читать не умел, но не почувствовать состояния своей избранницы в душевном плясе не мог. Руки крепче повели девку, поддерживая, пронося над любыми неровностями и кочками, уберегая от любой возможности оступиться, давая опору. Один из молодых коренных киевлян, так и пышущий лихостью и удалью, сунулся было перенять у Рысича девку, увлечь с собой. Но тут же увял, как на стену наткнувшись на взгляд воеводы. И тут же Купаву подхватили его крепкие руки, прижали к груди, закружили. Надёжное мужское плечо, обтянутое праздничной рубахой, оказалось под девичьей щекой. - Ну как, любая, - раздался над её ухом голос воеводы, - полинял узор-то? Может, новую вышьешь? В голосе Рысича прозвенели весёлые бубенцы. Но и неподдельное ожидание, прозвучавшее в нём, давало понять, что вопрос этот вовсе не праздный.
Купава: Купава давно споткнулась бы на одной из коварных кочек, если бы не сильные руки воеводы, неизменно поддерживавшие Велеславову дочку. Вот так и кружить бы век, о бедах и невзгодах не думая, полагаясь на твердое плечо да в темные глаза глядя… Так задумавшись о своем, девичьем, Купава не сразу расслышала вопрос Рысича. А когда, наконец, поняла, о чем тот ее спрашивал, застыла, будто вкопанная прямо среди танцующих. Страной и нелепой казалась теперь тонкая девичья фигурка посреди цветастого хоровода плясунов. Сурово так взглянула Купава на Рысича. - Ты смеешься ли надо мной, воевода? Сам знаешь – не гожусь я тебе в пару.
Рысич: Рысич взял девку за плечи, заглянул в глаза. - Ты за кого меня дершишь-то, Купавушка? - голос воеводы был непривычно мягким, в вопросе сквозило неприкрытое удивление. - За мальчишку неразумного, чтоб над такими делами смеяться? Помолчав немного, Рысич продолжил, и теперь уже так, как привык звучать среди кметей и отроков - твёрдо и непререкаемо. - Кто мне в пару годится, я сам решаю. И никто мне в том не указ, ни ближники, ни молва людская. И даже ты, Купавушка, этого за меня не решишь. А я решил уже. Так что коли люб - соглашайся, а коли нет - так и скажи. А в том, что пара ты мне - не сомневайся. Пляшущие вокруг люди обтекали вставшую пару, как водные струи - островок посреди реки.
Купава: Казалось бы, чего уж проще – ответь согласием, как сердце велит да и позабудь все сомнения. Вот только, если любишь человека разве не желаешь ему всей душою лучшей доли? - Не обидеть тебя хочу, а от решения неразумного предостеречь. Другая девица, быть может, от разговоров таких давно смутилась и поспешила бы с глаз долой скрыться, Купава же смотрела прямо и говорить старалась спокойно, хоть время от времени голос девичий предательски дрожал. - Пусть многие почитают меня девкой глупою, а все ж и я кое-что вижу да понимаю. И знаю, что если слово дашь – вовек не нарушишь, оттого и не хочу тебя обещанием связывать, о котором потом жалеть станешь. Не хочу, чтобы всю жизнь корил себя за слово, пригожей девке данное. Люди ведь недаром говорят: «С лица воду не пить», а за мною, сам знаешь, ни богатства, ни силы нет. Гуляющий народ уже начинал с любопытством поглядывать на ту беседу. Да только взглядов этих Велеславова дочка и не замечала вовсе.
Рысич: Рысич улыбнулся своей избраннице. - Силы, Купавушка, я в приданном не ищу. Воины в дружину придут, кому любо будет. А кого и сами воспитаем да опоясаем. И богатсва с дружиной доищемся. А от жены мне нужны любовь, уют в доме и дети, а не сила и богатсво. А дать мне всё это ты можешь, любая. Воевода вдруг сильным движением привлёк девку к себе и крепко поцеловал в губы. И шум праздника отодвинулся куда-то вдаль вместе с гуляющими людьми, оставшись где-то на границе сознания, позволяя допьяна напиться сладким поцелуем. - Сватов жди, - оторвавшись от девичьих губ, проговорил Рысич. И слышно было, что говорит он как о решённом, и что сваты действительно придут, а с ними и жених. И не остановят его ни людская молва, ни чужое разумение о выгодном супружестве. Сказав так, воевода выпустил девку из объятий и зашагал к мужикам, уже собиравшимся для стеношного боя.
полная версия страницы